26.X.24

<…> В 10 часов утра мы собрались все, включая Н.К. и Светика, а также Тарухана и Нару, в приемной. Н.К. читал Учение, я переводила на английский. Как раз перед тем как было Сказано о Морее, он подошел и присутствовал при чтении. Окончив чтение, Н.К. сделал много ценных указаний о Корона Мунди, которые были записаны.

Затем мы с ним пошли обедать в отель. Н.К. рассказывал нам о Шклявере, как трудно было от него отвязаться, что он назойливый и хитрый человек. Очень много комических эпизодов. Например, Шклявер все говорил, как чудно бы издать его книгу, — Н.К. соглашался; тут он и говорит: значит, “Алатас” ее и издаст на французском. Н.К. ему отвечает, что “Алатас” ничего не издает на французском, ибо господин Хорш не любит французскую валюту!!! Такими отговорками его приходилось отклонять. Затем после чудно проведенного времени за обедом мы пошли обратно в Музей. Там мы начали разрешать вопросы о Нобелевской премии и записывать их. Делали мы это продолжительное время. В это время в Музей пришел Бурлюк и вызвал Тарухана. Тот вышел к нему. Затем Н.К. увидел репортер из “Associated News Syndicate”. Затем пришли Воган и Холл, и Н.К. их принял, долго с ними говорил, видит в них полезных будущих работников. Они были крайне поражены, увидя его здесь, и очень счастливы. Также пришла мисс Кеттунен, и ее Н.К. принял отдельно, он доволен ею. В Музей же пришли масса народу, между ними и русские, в общем свыше двухсот пятидесяти человек. Н.К., видимо, как магнит притягивает людей. Днем пришла и Мар. Ал., опять пришел Морей, но скоро ушел. Она очень темная, “к ней и приступиться нельзя”, как говорит Н.К.

К 6 [часам] закрыли Музей, простились с Тар[уханом], Нару и М.А. и пошли к Н.К. помочь распаковать вещи. Н.К. привез дивные личные вещи, предметы искусства из Индии для Корона Мунди, также много своих книг, монографий и эскизов, которые будут стоять в стеклянной витрине в Музее. Затем две дивные картины — вид Тибетских гор. Нам в подарок привез чудную медную старинную коробку, Логвану — чашу Будды, Поруме — кораллы, подаренные Е.И. ламой, принадлежавшие китайскому императору. Корона Мунди колоссально обогатилась привезенными редкими вещами Н.К., собранными им, Е.И. и сыновьями в Индии. Н.К. говорит, что тибетские танка, которые составляют большую редкость, должны быть проданы Музею всей коллекцией; не надо дробить ее, ибо это большая редкость. [Надо] показать их на выставке в Корона Мунди будущей осенью вместе с книгой Юрия, которая будет тут же для продажи. Окончив распаковывать, мы все пошли ужинать.

Так дороги минуты, проведенные с Н.К.! От него веет особенным светом, мудрость его неисчерпаема, юмор тонок и поразителен, и при этом он очень практически рассуждает, все приведя к жизненному применению.

Поужинав, пошли к Поруме и имели подробный деловой разговор о Мастер Институте и Корона Мунди, обсудив вопросы, приготовленные нами для Н.К., и его планы. Н.К. блестяще разрешил для нас проблему “Алатаса”: 10% и ничего больше авторам, которые не хотят нам давать эксклюзивные права и кооперироваться, а кооперирующимся авторам — 10% и половина с чистой прибыли по исключении всех расходов. Юмористический эпизод — мы спросили: “А что если Тарухан предложит новое издание “Чураевых”?¹⁾” Н.К. говорит: “Нет, эта книга должна теперь быть редкой”.

Затем к концу вечера Н.К. передал нам большую новость. В Берлине он встретит Ярую, которого берет с собой на месяц в Индию — так было Указано. Он должен сделаться представителем чайных фирм в Индии, затем “Weimar Farben” в Германии и представителем “McKennon & McKensie” в Индии. Он увидит Е.И., ибо все чайные плантации как раз под Дарджилингом. Мы все бесконечно радовались за Ярую. Он заслужил эту огромную радость. Н.К. встретит Е.И. по приезде в Индию в Адьяре, где они недолго пробудут.

В 11 часов мы разошлись, проводив Н.К. и Светика домой. Светик чудесно ко всем подходит, с лаской и любовью, высказал много ценных указаний во время разговора, будет нам большой подмогой. Н.К. сказал вчера, что надо перевести Книгу с русского на древнееврейский²⁾, заменив Имя Христа — Спасителем.